Если специально долго ехать на четвертом трамвае или случайно в маршрутном такси типа пятьдесят второго или шестьдесят седьмого проспать все Засвияжье, то рано или поздно окажешься в Киндяковке. Такая ситуация сложилась в Ульяновске, куда попасть тоже очень легко. Например, самолетом прилететь на один из двух ульяновских аэропортов. А если приехать в Ульяновск на поезде на центральный вокзал, то сразу за вокзалом будет Киндяковка.

Досужие остроумцы еще называют это место КНР, что значит Киндяковская Народная Республика. Думается, эта шутка появилась не только из-за совпадения в одну букву. В каком-то давно устаревшем смысле этого слова Киндяковка и есть Китай.

Посмотрим на цифры: население Киндяковки на декабрь 2001 года составило 312145 человек, из них 153455 человек мужчин, 158683 человека женщин и еще 7 человек. По данным ЮНЕСКО из местных жителей 34233 человека - дети до 7 лет, остальные постарше. 2567 человек привлекались к уголовной ответственности, остальные делятся на тех, кто боится быть привлеченным и на тех, кто слегка не в курсе. При этом общее количество людей когда-либо живших в Киндяковке приближается к миллиарду, но пока составляет лишь полтора миллиона.

Вот еще несколько цифр: 7, 12, 34, 101. Первое и последнее числа - простые. 7 - это наиболее часто встречающееся среди жителей Киндяковки любимое число. У каждого третьего с семеркой связано какое-то замечательное происшествие. 12 зон аномальных явлений зарегистрировано на территории, принадлежавшей Киндяковке до Второй Мировой войны, включая выявленную совсем недавно зону микроволновых термогаллюцинаций трех тысяч шахтеров донецкого бассейна (события 1998 года). В тридцати четырех домах запасы продовольствия на одного жильца в год превышают аналогичный показатель для Соединенных Штатов ровно в два раза. И, наконец, пятеро жителей Киндяковки были замечены в нетрезвом виде в Геленджике в ту ночь, когда к пристани причалил баркас без опознавательных знаков, а затем в Центральной городской библиотеке имени Горького пропали бесценные сборники японской поэзии, датированные двенадцатым-пятнадцатым веками нашей эры. Эти же пятеро жителей Киндяковки принимали участие в тайной полуторачасовой домашней голодовке в память о бойцах сто первой дивизии.

Когда сталкиваешься с подобными фактами, то невольно осознаешь небывалую силу и глубину самого этого места, где когда-то один мудрец сказал: "Не смотри на меня, а посмотри себе под ноги, там ты увидишь гораздо больше грязи, но разве это грязь, по сравнению с содержимым моей печени". Хочется разобраться в этом явлении, так сказать, вооруженным глазом, и первым нашим исследовательским орудием станет исторический подход.

Зачастую название "Киндяковка" связывают либо с немецким словом kind, что значит ребенок или с английским kind, что значит добрый. Это верно, но не совсем. С этими словами связана фамилия братьев Киндяковых, которая дала имя местечку. Даже не с самими этими словами, а с более древним словом kiandak, попавшем в германские языки из скандинавских, где означало "добрый ребенок, в раннем возрасте потерявший обоих родителей".

Да, судьба братьев Киндяковых не баловала ни их самих, ни людей окружавших их. Братьев чаще всего звали Густавус и Адольфус. Загадочная история этой необычной семьи восходит к самим Нибелунгам. В некоторых списках этого древнейшего эпоса упоминаются два мальчика, стоящих на краю деревни, сожженной героями дотла вместе с хутором, находившемся на противоположном берегу реки. Это произошло в тот момент, когда все жители деревни и хутора праздновали в лесу языческий праздник плодородия, начавшийся употреблением мухоморов и закончившийся дикой оргией, в которой от сердечного приступа скончались оба родителя маленьких Густавуса и Адольфуса.

С тех пор в разных районах Европы появлялись братья Киндяк. Иногда с ними связаны лишь обрывочные истории грабежей и разбоя. Пару раз, в Чехии и в Польше, они задерживались надолго и становились влиятельными помещиками. Известно, что в браке их преследовал страшный рок. Стоило одному из братьев взять себе жену, у него рождались мальчики близнецы. Их по семейной традиции называли в честь отца и дяди. Но вскоре и счастливые родители, и дядя таинственно погибали, и младшие братья Киндяк вновь становились единственными в семье. Эта семейная драма часто скрывалась управляющими их капиталом в коммерческих целях. Так рождались легенды о бессмертных братьях, над которыми годы не властны, но которые периодически на десять-пятнадцать лет исчезают из всеобщего поля зрения.

В начале восемнадцатого века зловещих братьев заносит в Поволжье. Петровские войска пленили их под Нарвой вместе со шведским обозом, в котором они промышляли мародерством и спекуляцией. Царь Петр лично соизволил посмотреть на отъявленных братцев. Молодой и находчивый самодержец придумал наказанье для них: замерить фарватер Большой и Малой Невы, пройдя по дну с привязанным к спине грузом и веревкой, другой конец которой стравливали плывшие сверху на лодке шкипера. Обоим была обещана жизнь, если они дойдут до другого берега. Густавусу выпала жребием Малая Нева. Вся придворная сволочь собралась поглазеть, как здоровенный мужик своими ногами пойдет на дно полноводной реки.

Действие разворачивалось на стрелке Васильевского острова, рядом с царским походным шатром. Петр был зол: среди придворных была кухонная девка Варвара, которую он никак не мог покорить. Он блудил с ней уже неделю, но ему все казалось, что она до сих пор, извиваясь на сеновале, думает о своем тупом деревенском женихе, уже неделю как ждущем братьев Киндяк на дне Невы. И вот теперь вся забава могла закончиться банальным забиванием плетками до смерти заупрямившихся иноземцев.

Братья выглядели ошалевшими, они сидели посреди круга из солдат охраны на земле спиной друг к другу, по-турецки подогнув под себя ноги, положив руки на колени. Они чуть раскачивались и очень странно дышали. Звук их дыхания мог бы рассмешить, но выражение их лиц вселяло в охрану ужас, поэтому солдаты, нарушая приказ, так или иначе, смотрели куда-нибудь в сторону. Петр тоже взглянул. Увидел закатившиеся глаза, расслабленные лица без усов и с аккуратными эспаньолками. Совершенно парадоксально это зрелище вызвало у Петра легкую панику и тошноту. "Видимо тут и забью, сам забью, если не поднимутся". Велел привязывать к спинам груз - двухпудовые пушечные ядра.

Удивительно, но пленники послушно вставали, поднимали руки и поворачивались пока к ним привязывали в рыболовных сетях чугунные ядра, орудия их страшной пытки. Еще перед этим в ноздри им залили воск. Теперь они стояли, сильно подавшись вперед, каждый перед своим рукавом реки. Солдаты расступились, но ни тот не другой, казалось, совершенно не интересуется открывшейся панорамой реки. Ужасная невозмутимость, как будто они уже утопленники. Петр уже начал подумывать, не разбудить ли их плеткой, но тут началось. Братья как по команде сменили тягучий и путаный ритм своего дыхания на резкие и глубокие вдохи выдохи. "Вяжи" - заорал Петр на солдат, и те привязали к сетям за спинами пленников концы двух мотков веревки. Засуетились шкипера у лодок. С Финского залива рванул ледяной ветер. Придворная толпа подалась к зрелищу, солдаты двинулись сдерживать публику, возникла суматоха. Петр вспомнил о Варваре и попытался отыскать ее в толпе…

Как братья ушли под воду, как-то почти никто и не заметил. Царь Петр даже впал в растерянность, что с ним редко случалось. Ему вдруг стало неясно, что теперь делать, чем должно продолжиться зрелище. Шкипера плыли на своих лодках и усердно выкрикивали друг другу результаты замеров, запоминая их по профессиональной привычке. Все выглядело как обычная работа. Даже толпа престала напирать, кто-то пошел прочь, решив, что больше ничего интересного не случится. В принципе, ничего интересного больше и не было. Густавус вышел первым, но видели это только шкипера и рота охраны, встречавшая его на том берегу. Говорят, долго валялся потом на земле, думали, не очухается. То же и с Адольфусом. На шкиперских лодках ближе к вечеру привезли их обратно на стрелку. Петр увел их в шатер и беседовал с ними до утра. Никто не слышал, о чем они говорили. Утром братьев отправили в далекую приволжскую крепостицу, а Петр еще неделю был не в духе. Варвару вскоре увезли в монастырь, шкиперов послали в Голландию, солдат демобилизовали.

По приезде на Волгу братья Киндяк перебили всю свою охрану, но, почувствовав какой-то зов, пошли по междуречью Волги и Свияги и остановились на краю татарской рыболовной деревушки. Неподалеку стояла Симбирская крепостица. Братья занялись перевозом и торговлей рыбой. Здесь они услышали легенды об этом месте, которое позвало их, и которое называется теперь по обрусевшей их фамилии - Киндяковка.

Много разных легенд рассказали рыбаки братьям. Никто тогда эти байки не записывал: мало кто вообще умел писать. Да и не надо было никому ничего записывать, потому что легенды жили своей жизнью рядом с людьми, как какие-нибудь собаки или коровы. Так же, как дикие собаки постепенно приручились и даже разделились на породы, так и рассказы, данные когда-то человеку, постепенно им обтесывались, приспосабливались к своей жизни, к своим нуждам. Вот, например, кошка - коварный и жестокий некогда хищник - спит на коленях у ребенка, родители рады - ребенок спокоен, не отвлекает от работы. Посмотреть бы, на что были похожи предки колыбельных и всяких детских сказок.

На самом деле такая сущность как письменное слово появилась тоже очень давно. Тоже вот загадка: откуда и из чего собственно она возникла. Это довольно могучая была сущность, не так то легко человеку давалось ее приручение. Порой списки сами приручали человека. Удачная книга могла собрать вокруг себя целые народы, возвысить их или погубить. Но при всем при этом списки жили бок о бок с устным словом, находя в нем надежную опору.

Трудно опять же сказать, кто кого поборол: человек письменность или она его, когда был изобретен печатный станок. Как бы то ни было, письменность превратилась в печатное слово, попутно отобрав силу и у устного слова, как у носителя историй. Остались устному слову только промежуточные, краткосрочные функции.

Конечно, вместе с силой, печатные книги забирали у предшественников и содержание, откуда же им было вот так вдруг взять свое. Но в этом процессе произошли перегибы на местах. Все дело в зачатках глобализма. Поскольку станок этот изобрели в Европе, то и перемалывал он по началу в основном европейские рассказы. Появились как бы центры. А как бы периферия начала страдать, естественно. В общем, надо ли говорить, что станок этот появился довольно далеко от Киндяковки, и в книгах, которые вы найдете в современных киндяковских домах и библиотеках, напечатаны отнюдь не киндяковские истории. Скорее всего, там будут истории провинций, что были порасторопнее в деле книгопечатания.

А попробуйте еще вспомнить какую-нибудь историю, которую вы знаете, и ее нет в книге. То есть вам ее не просто рассказали, прочитав перед этим. Наверное, это будут анекдоты. Но анекдоты рядом с историями - как тараканы рядом с домашним скотом. Ну так как, есть у вас такие истории? Если есть - срочно садитесь и записывайте, а потом публикуйте. Плетью обуха не перешибешь, рассчитывать на то, что ваша история проживет еще хотя бы пару десятков лет в устном виде нелепо. Напечатав же ее, вы и ей поможете (как поможете вампиру, накормив его гематогеном), и себя, возможно, вознаградите. Нынче неопубликованные истории - большая редкость. Вас ждет успех в узком кругу специалистов. По ее мотивам эти специалисты напишут модные романы, и вам будет приятно встретить отголоски своей истории под красивой обложкой. Так завершается процесс приручения: дикая кошка, дойная корова, бройлерные цыплята.

Только вряд ли у вас она есть - эта история. И у меня нет.

А вот у рыбаков докиндяковской Киндяковки они были.